Магазин аккаунтов
03.04.2016
При этом у него не было никого, кто мог бы дать ему совет. Мой образ действий ему, собственно говоря, несколько непонятен; если я не верю в себя и, несмотря на это, хочу все же сочинять музыку, то последствия будут для меня гораздо более неприятными, чем те, к которым может привести твердая вера в себя. Одобрение или неодобрение извне не должны играть при этом никакой роли.
Описанная беседа длилась около двух часов. Решив, что ничего другого, кроме того, что уже сказано, я от него не услышу и будучи совершенно удрученным и разочарованным, я поднялся, хотел распрощаться и уйти в магазин аккаунтов. Я пробормотал несколько слов благодарности; но тут его тон внезапно изменился, и он очень дружески сказал мне: «Что Вы, подождите, у Вас ведь, верно, есть еще время? Что вообще Вы делаете в Вене? Что-нибудь Вы здесь уже видели или слышали?». - Я ответил, что приехал в Вену только накануне и вечером был в опере; там я видел, к сожалению, всего лишь «Паяцев» (или «Сельскую честь», точно не помню) и один балет. Он вскочил, возмущенный: «Как так «к сожалению, всего лишь»?» Несколько смущенно я ответил, что был разочарован спектаклем, который мы с таким же успехом могли бы видеть у себя в Берлине, что оркестр не отвечал моим большим ожиданиям, что исполнение балета я нашел весьма «старомодным» и вообще хотел бы пережить в Венской опере большой, впечатляющий спектакль.
Тут я получил необычайно темпераментный и основательный отпор. Началось с того, что он заявил мне, что Венская государственная опера не может приспосабливать свою программу ко вкусам молодого берлинца, и кончилось заявлением о том, что, по его мнению, у меня нет, кажется, никакого понятия о высокой хореографической культуре, ибо иначе я никак не мог бы высказать столь ошибочное суждение. Затем он спросил меня о берлинских представлениях и начал со мной довольно оживленный разговор о многочисленных произведениях, концертах и операх: я сказал бы, что получил чрезвычайно увлекательный и значительный урок по вопросам стиля.
|